Радио Провинция. Пятигорск 27.12.01
Здравствуйте!
Сегодня выпуск культурных новостей: я, Мария Володина, начинаю в Горьковской библиотеке Пятигорска, уже в который раз. Однако, здесь сегодня необычное событие. Сегодня зрителей собрал известный, я бы сказала, в Пятигорске, да и вообще в Ставропольском крае, да и в России его имя также звучит, известный переводчик.
Представьтесь, пожалуйста!
― Меня зовут Барсуков Геннадий Романович, и я уже тринадцать лет занимаюсь французским писателем Сан-Антонио, который считается непереводимым. Во всяком случае, адекватный перевод считается невозможным. Вот сегодня я показал книгу, которая вышла за рамки невозможного. Одна из лучших книг Сан-Антонио, которая называется «Берю и некие дамы». У него их, вообще-то, около двухсот, но лишь восемь из них «толстые», они считаются лучшими.
Сан-Антонио ведь писал на парижском арго. Каким образом Вы можете делать такие переводы?
― Это действительно очень трудно. Нужно знать французское арго и нужно знать русское арго, потому что наш уголовно-лагерный жаргон сюда не подходит. У меня на полке стоит примерно шесть-семь словарей русского арго, и это ― народное творчество, которое нужно изучать, где каждая строчка ― это как анекдот. Поэтому нужно изучать и французское арго и русское арго для того, чтобы сделать адекватный перевод. До этого в 1994 году вышла первая книга «Стендинг, или Правила приличия по Берюрье». А сегодня «Берю и некие дамы», про которую можно сказать, что она революционная по трём параметрам:
Во-первых, это одна из лучших книг Сан-Антонио, а за лучшие почти никто из переводчиков не берётся, потому что они, как правило, самые трудные.
Во-вторых, перевод выполнен, можно сказать, адекватно, а это тоже революция, т.е., для лингвистов, которые знают, что это такое ― это почти невозможно. Тринадцать лет, которые я шёл к этой книге, в общем-то, кое-о чём говорят.
И, в-третьих, за эту книгу я заплатил тысячу долларов французам. И, как я узнал, побывав в Париже, в издательстве Флёв Нуар, русских там до меня пока не было, и никто не платил. То есть, вот эти три, как я их называю, параметра, они, в общем-то, революционные.
Вы сказали, что Вы тринадцать лет шли к этой книге. Что это означает? Срок Вашей работы над книгой, или то время, которое Вы потратили, чтобы получить права?
― Нет, тринадцать лет понадобилось как бы вариться в этом соку, в Сан-Антонио, для того чтобы приблизиться к пониманию его языка на каком-то сюрреалистическом плане, я бы сказал. Первые пять лет я работал над первой книгой, и, честно говоря, там есть, так сказать, грехи молодости, которые я хотел бы исправить. То есть, я уже переделал этот перевод, и скоро, наверное, мы её переиздадим. А тринадцать лет, про которые я говорю, это тринадцать лет творческого роста, вот так бы я сказал… Другими словами, я подошёл к этой книге, изучая язык, и не только арго. У него есть много слов, которые вообще не существуют в природе. Три французских студента выбрали эти слова из его почти двухсот книг и издали Словарь, куда вошли более 15 000 слов, которые он сотворил. Слова приходится искать и находить в русском языке, или же творить точно так же, как Сан-Антонио. Сейчас в основном идёт просветительская работа, открытие этого писателя нашим соотечественникам. Для этого я сделал рекламу на своей машине, рекламный щит ― там, где я сижу на рынке и пытаюсь заработать деньги на следующую книгу, и, в том числе, эта презентация, скажем, для того, чтобы ознакомить людей, которым ещё не безразлична литература, и не безразлично всё то, что удивительно, которое рядом с нами, вот им сегодня я и попытался от всей души рассказать много интересного об этом писателе и об этой книге.